Наличие видеокамер, по мнению правозащитников, не является основой для гуманного отношения к заключенным.

Одной из главных тем минувшей недели стали пытки в исправительной колонии № 1 Ярославля. Предполагаемые виновники издевательств арестованы, возбуждено уголовное дело, но сообщения о похожих инцидентах приходят из других регионов. В Брянской области заместителя дежурного помощника начальника ФКУ ИК № 6 обвиняют в том, что он запытал до смерти заключенного. В Калининграде возбуждено уголовное дело в отношении сотрудника колонии, сломавшего 10 ребер осужденному. В исправительной колонии № 10 (ИК-10) Екатеринбурга скончался 37-летний заключенный. И это только известные факты. Сколько еще похожих случаев происходит в российских колониях — одному богу известно.

Почти санаторий

Правозащитная организация Amnesty International ранее подвергла критике Россию в связи с многочисленными жалобами на пытки в российских СИЗО, колониях и отделах полиции.

«Десятки, если не сотни жалоб на пытки в российских СИЗО, колониях и отделах полиции остаются нерасследованными, как это происходит, например, с фигурантами «дела «Сети», а заключенных и задержанных продолжают пытать», — отметили в организации.

В самой Amnesty International «Росбалту» затруднились оценить общую ситуацию в российской пенитенциарной системе — как такового доклада в этой сфере правозащитники не выпускают. Однако претензии к местным колониям и тюрьмам появляются регулярно. Но Россия не является в этом смысле особенной страной — серьезные проблемы есть и в европейских тюрьмах.

Как следует из опубликованного в марте Советом Европы доклада «Статистика пенитенциарных заведений», в тринадцати европейских странах тюрьмы переполнены, число заключенных в них значительно превышает число мест. Особо неблагоприятная ситуация сложилась в тюрьмах Македонии и Венгрии (по 132 заключенных на 100 мест). Следом идут Кипр (127), Бельгия (120) и Франция (117). Кроме того, в антирейтинг попали Албания, Португалия и Италия.

По данным все той же Amnesty International, примерно половина осужденных всего мира подвергается пыткам в тюрьме. Это при том, что 155 стран ратифицировали Конвенцию против пыток. С Африкой понятно — там лишь 10 из 55 стран континента выполняют законодательство. Особенно часто пытки фиксируют в Мексике, Филиппинах, Марокко, Западной Сахаре, Нигерии и Узбекистане. Но бесчеловечная практика отмечается и в таких внешне благополучных странах, как Великобритания или Австралия.

Несколько дней назад стала известна статистика смертей в учреждениях ФСИН. В 2017 году в сравнении с 2013 количество смертей снизилось на 1100 случаев. Такие данные были приведены на слушаниях Комитета ООН против пыток. По данным фонда «Общественный вердикт», на этих слушаниях делегация РФ призналась в том, что статистика в России не позволяет понять, кто применяет пытки.

«Выделить по ведомствам осужденных должностных лиц не представляется возможным. В 2017 году было осуждено 3258 должностных лиц, в первое полугодие 2017 — 2014. Кто это — полицейские, надзиратели — делегация не знает так же, как и мы», — цитирует заявление делегации фонд.

Делегация РФ сообщила, что заключенные обеспечиваются лекарствами в полном объеме. И привела такие цифры: всего от заключенных поступило 407 тыс. жалоб; в учреждениях ФСИН установлено 116 тыс. камер, в 2012-м году было менее 50 тыс. По данным российской делегации, это позволило улучшить качество несения службы и выявлять преступления. Все новые отделения полиции оснащаются системами контроля, в том числе и комнаты допроса. Правда, наличие или отсутствие видеокамер, по мнению правозащитников, не является основой для гуманного отношения к заключенным. Эксперты называют другие факторы и приводят примеры.

Так, в Германии пенитенциарная система децентрализована — основные организационные проблемы решаются на уровне земель. Тюрьмы также финансируются из региональных бюджетов. Как отмечает в своем докладе «Центр стратегических разработок», в 2013 году в Германии насчитывалось 186 тюрем, из них лишь 15 открытых.

«Заключенных в открытых тюрьмах не запирают в камерах, охрана выставлена только по периметру учреждения, заключенных могут отпускать в дневное время с территории тюрьмы на работу или для выполнения социальных функций», — отмечается в докладе.

Расходы на содержание одного заключенного сильно варьируются в разных землях и в 2010 году составляли от 72,45 до 148,67 евро. Это далеко не рекордные цифры. По данным Совета Европы, в 2015 году самой гуманной по отношению к преступникам являлось одно из самых маленьких государств старой части света — Сан-Марино. На каждого из казны карликовой республики там выделялось 685 евро в день. Следом в рейтинге шли Нидерланды (273 евро) и Ирландия (179 евро). Россия, по данным Совета Европы, на содержание одного заключенного выделяла всего 2,2 евро.

Впрочем, и эти цифры не являются показателем. Так, в Великобритании по состоянию на 2008 год прямые расходы на содержание одного заключенного составляли около 100 фунтов в сутки. Но эта система также подвергается серьезной критике.

Среди успешных примеров работы называют Финляндию. По статистике организации The world prison brief, этой стране одной из немногих удалось снизить число заключенных с 180 человек на 100 тыс. населения в 1950-м до 57 человек в 2014 году. В то время как многие страны стараются изолировать преступников от общества, Финляндия изменила понимание уголовной политики.

«За период с 1966 года было принято множество законодательных мер, в совокупности позволивших радикально уменьшить тюремное население. В их числе: введение института «отказа от санкций», сужение применения, а затем и полная отмена превентивного заключения, амнистия, расширение УДО, декриминализация либо смягчение наказаний за ряд ненасильственных деяний, прежде всего связанных с употреблением алкоголя и неуплатой штрафов, а также за кражу, расширение перечня наказаний, не связанных с лишением свободы», — отмечается в докладе ЦСР.

Условно-досрочное освобождение стало применяться «по умолчанию»: в настоящее время полностью назначенный срок реального лишения свободы отбывают лишь считанные единицы заключенных. Для приговоренных к пожизненному заключению УДО возможно после отбытия 12 лет. Решение об этом принимает директор тюрьмы.

Стоит отметить, что зарегистрированное число преступлений в Финляндии росло примерно так же, как и в других европейских странах. Поэтому либерализация пенитенциарной системы не является залогом для снижения уровня преступности.

Тюремная реформа коснулась и таких стран, как ЮАР. Там был выпущен Дисциплинарный кодекс, который устанавливал единый порядок для всех тюрем. Затем появились различные ведомства и комитеты, которые осуществляют надзор в этой сфере. Вместе с тем эксперты говорят, что пока эти реформы не стали революционными.

Где брать работников тюрем? В Канаде их набирают из числа бывших заключенных. Такие сотрудники занимаются вопросами социальной и психологической поддержки отбывающих наказание. В Норвегии подготовку сотрудников тюрем осуществляет Академия персонала при Исправительной службе. На курс зачисляются лица с высшим образованием, прошедшие тест по физической подготовке и собеседование. В Польше специалистов готовят специальные центры. Похожие центры есть и в Австрии.

Польша в 1998 году примкнула к числу тех, кто снизил уровень уголовной ответственности. К примеру, если правонарушение может привести к лишению свободы на срок до 5 лет, суд может воздержаться от изоляции от общества и взамен назначить штраф или ограничение свободы.

Снести и построить заново

«Современная нам российская система исполнения наказаний должна быть полностью уничтожена — хуже от этого никому не будет. И на ровном месте построить скучную гражданскую, строгую, но полезную для общества пенитенциарную систему. За образец лучше взять Германию (лучшие тюрьмы в Скандинавии, но их не потянем, это дорого), там скучно и надежно. Оставлять так, как есть, нельзя. Это смертельно опасно. И это самый большой позор страны», — отмечает исполнительный директор движения «Русь сидящая» Ольга Романова в своей колонке для «Московского центра Карнеги».

Другие эксперты менее резки в оценках, но отмечают, что российская пенитенциарная система нуждается в серьезных переменах.

«Мне кажется очень здравой идея введения ответственности за исчезновение видеозаписей. Обычно, когда есть какие-то подозрения в незаконных действиях сотрудников ФСИН, видео пропадает или портится. И это понятно — ответственность за их исчезновение маленькая. Кроме того, должна быть понятная процедура получениях этих видеозаписей. Потому что, к примеру, во всех отделах полиции Петербурга есть камеры, но нет четкого регламента получения видео с них. В 15 отделе записи вообще не хранятся. На мой взгляд, можно вообще транслировать видео онлайн, как на выборах, но это, скорее, радикальная точка зрения», — прокомментировала ситуацию «Росбалту» член Общественной наблюдательной комиссии Петербурга Яна Теплицкая.

Собеседница агентства также добавила, что проблема российской пенитенциарной системы — в ее закрытости.

«Колонии и СИЗО очень труднодоступны, туда не всегда могут попасть общественные наблюдательные комиссии. Нам не разрешают проносить технику, то есть даже если есть какие-то травмы у заключенных, то мы не можем их зафиксировать. Проблема еще и в том, что у различных ведомств нет никакого интереса разоблачать какие-то нарушения. Также их нет и российских судов», — заключила правозащитница.

Илья Давлятчин

Источник: rosbalt.ru